Константин Эдуардович Путинцев

Творчество Константина Путинцева - явление в художественной культуре современной России. Явление редкое, почти уникальное. О себе он говорит мало, лаконично, скромно, отмечая большую роль отца - известного архитектора и художника, члена-корреспондента Российской академии художеств Эдуарда Петровича Путинцева - в своем нравственном и творческом становлении как личности, так и художника.

Изысканный акварелист и тонкий рисовальщик, он впитал накопленный отечественной и мировой духовной и изобразительной культурой опыт; воспитанный на классических образцах, он продолжает и развивает эту традицию, искренне служа и сохраняя верность Его Величеству Искусству.

Неординарный художник и яркая личность, Константин Путинцев остается романтиком в искусстве - его произведения сродни романтизмy рубежа XVIII-XIX столетий. Стиль этого бесспорно современного художника вернее всего обозначить словом «неоромантизм». Его творчество можно сравнить с акварелями Фёдора Толстого, рисунками Ивана Шишкина, достижениями итальянского Возрождения и нидерландской графики, творчеством Дюрера. При этом художник, работая в жанре пейзажа, имеет свой неповторимый изобразительный язык, узнаваемый, авторский, почерк; его внутренний темперамент невероятным образом трансформируется в удивительно точный, тонко проработанный рисунок и поэтичные нежные акварели со всполохами красок, гармонией линий, плавными переходами полутонов.

Начало
Художник Константин Путинцев родился в семье архитекторов. Дед, историк по образованию, учился в московском университете, затем перешел на партийную работу, позже стал директором и преподавателем средней школы. Отца и дядю художника дед воспитывал один - бабушка умерла от чахотки, когда они еще были подростками, - и дал им прекрасное образование: они учились в знаменитой 110-й школе рядом с улицей Воровского (ныне - Поварская). Это была самая элитная школа Москвы, где преподавали действующие академики, видные ученые, соответственно там обучались дети советской номенклатуры и членов ЦК партии. Окружение деда, Петра Александровича - актеры, писатели, ученые, художники, композиторы, - творческая и духовная элита, очевидно, сыграло решающую роль в формировании и выборе дальнейшего пути отца, Эдуарда Петровича, который, в свою очередь, воспитал в сыне любовь и понимание искусства, став его первым и главным наставником в творчестве.

Атмосфера творчества окружала и формировала мальчика с детства - он рос среди картин, книг, альбомов по искусству. Он видел, как работает отец. И свой первый рисунок сделал в два года - это были три гриба: папа, мама и он сам, - и уже с того времени не расставался с карандашами и красками. Ранние детские воспоминания и первое потрясение тоже связаны с искусством - родители отвели в Третьяковскую галерею, ещё прежнюю, сохранявшую Дух её великого основателя. Чуть позже, в пять лет‚ Константин пришёл в изостудию при Музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, потом окончил знаменитую, пожалуй, лучшую в Москве, Краснопресненскую художественную школу, из стен которой вышли многие прославленные наши художники, скульпторы, архитекторы. Затем - по стопам отца и по собственному призванию - посту
пил в Архитектурный институт, где был едва ли не лучшим студентом и уже тогда начал принимать участие в выставках. После института Константин Путинцев работал, как и отец, архитектором и, как и отец, писал акварели и делал рисунки. Но с 1990-х годов начался новый этап жизни - путешествия.

Путешествия
Путешествия для художника Константина Путинцева - его суть, характер, натура: «Путешествия не променяю ни на что! Так же, как и книги, не променяю ни на что. И из путешествий я притаскиваю чемодан книг». Из поездок он привозит новые работы, эссе, стихи и книги. Главное - новые места дают мощный творческий импульс, заставляют иначе взглянуть и на саму жизнь, и на окружающий мир, меняют психологию восприятия. Соприкосновение с иными этнокультурными слоями, духовными традициями обогащают знаниями и на уровне интуитивном, подсознательном. Иные по сравнению со средней полосой России ландшафты, освещенность, насыщенность цветом, представляя другую землю с ее мощью, богатством и разнообразием природы‚ заставляют художника использовать совершенно другие сочетания красок. Художник-путешественник и художник-пейзажист, он работает акварелью и карандашом, использует смешанную технику. Увиденное, быстро меняющееся состояние природы надо успеть запечатлеть, пережив отразить.
Произведения Константина Путинцева 2000-х годов отличаются от его работ конца 1980-х - начала 1990-х годов не только, что естественно, совершенствованием мастерства автора, но и появлением более яркого, насыщенного, так называeмогo «открытого» цвета, темпераментных красок, резких контрастов, а вместе с тем большей лиричностью, романтизмом, глубиной внутреннего содержания. «Все при ходит с опытом, немного изменился стиль, стараюсь вложить в работы больше философии», - говорит xyдожник. И продолжает: «Что касается изменения стиля - это часто работа "по-мокрому"; появляются Другие краски, что связано с путешествиями. Если раньше, в Советском Союзе, мы путешествовали только по нашей стране, то после определенных событий, с начала 1990-х, появилась возможность ездить в те места, о которых только читал в романах Жюля Верна, Чарльза Диккенса». Художник отправляется в новое путешествие - на острова Тихого океана, по местам мореплаваний Кука, о которых читал в Детские годы: на Таити, Гаваи, Кука, Французскую Полинезию.

«Наша матушка Земля очень разнообразна, - продолжает Константин Путинцев, - настолько, что, когда бываешь в разных уголках мира, поражаешься невероятным цветовым сочетаниям и состояниям природы. А ведь иногда кажется, что те цвета на работах, которые видишь у других художников, просто не существуют. Парадокс в том, что, когда ты сам это видишь, приходит понимание того, что и Другой смог это увидеть. Есть поразительные цвета y Рокуэлла Кента. Но надо было поехать B Патагонию и в Гренландию, чтобы увидеть, понять, что такие сочетания несочетаемых, кричащих цветов - ярко-желтого, белого и ярко-синего, которые по своей натуре в совокупности противоречат устоявшимся канонам колористики, - существуют в природе. Нередко появляются цвета и сочетания, которые даже глазом сложно воспринимаются». Подтверждая свои слова, Константин Путинцев приводит пример из воспоминаний Константина Коровина, которого считает одним из признанных колористов, ярким представителем русского импрессионизма: «Он писал, что, работая над одной из картин цикла Ночной Париж, не мог поймать цвет. И вдруг буквально "врубил" желтый, а тени сделал просто черными, чего никогда не делал, - получилось нужное сочетание, и картина заиграла. Есть некие моменты, которые приходят изнутри. В то же время что-то подсказывает, не столько опыт, сколько окружающее пространство, которое на тебя воздействует, и собственное восприятие того, что ты стремишься отразить, - событие или пейзаж».

Пейзаж
Жанр пейзажа, возникший в России с конца XVIII столетия и активно начавший входить в отечественное изобразительное искусство со второй половины XIX века, сегодня актуален и популярен.

Современное искусство. Это пугающее, как детская страшилка, и прилипчивое, как ярлык, contemроrаrу art, многообразно однообразное и обезобразненное до оскомины: бессмысленно беспредметные «картины» - много масла, много холста, безнадежно-непонятные объекты и инсталляции, занудливо перепевающие достижения авангарда, полусумасшедшие перформансы, надуманные «кураторские» проекты «для своих». Или одемократиченные широтой вкусов салонно-лессированные, гламурно-лубочные пейзажи и иные картинки «а-ля рюс» с Крымской набережной или других «художественных развалов».

Все это обилие несусветной несуразицы, весь этот «отвал» современного искусства, напрочь лишенный сколь-либо внятной культурной традиции, на самом деле лишь подчеркивает значимость и достоинство подлинных мастеров живописи и рисунка, продолжающих традиции столь знаменитой русской школы. Правда, среди них по большей части представители старшего поколения художников. Поколение же 1980-х, и уж тем более молодых художников все чаше поддается технологическому соблазну, заменяя искусство рисунка, что называется, «от руки», карандашом и красками, всевозможными компьютерными программами, коллажами и фотографией.

Набирающая силу фотография как вид изобразительного искусства, созвучная времени и мироощущению современного человека, бесспорно, имеет своих ярких мастеров и достойных представителей, чьи фотографии сродни картинам. Жанр пейзажа в фотографии постепенно вытесняет пейзаж B его классическом значении.

Пейзажи Константина Путинцева стоят в современном искусстве особняком. Благодаря мастерству художника - прекрасной школе рисунка, виртуозности линий и безупречному владению техникой акварели, редкому чувству цвета, подлинному живописному видению, строгости и законченности композиции - Путинцеву удается так передать натуру, что она способна отразить мощные состояния природы, превращая сиюминутное в вечное. «Акварель, - говорит Константин Путинцев, - техника интересная, необычная, довольно изощренная и сложная, B ней непросто что-либо изменить, особенно, когда делаешь работу "по-мокрому": попал или не попал - в тот момент, в тот тон, в то состояние, которое хотел передать. Одно неверное движение или случайный затёк - и работа пропала. Маслом, гуашью можно накладывать любые красочные слои, а в акварели ничего изменить практически нельзя». Удивительно, как свою внутреннюю эмоциональную энергетику художник передает с такой легкостью. Его небольшие по размеру акварели смотрятся монументальными и законченными произведениями.

Пейзажи Путинцева - это стихи. Они спокойны и красивы, они восхищают и умиротворяют. В них хочется погрузиться, раствориться, слиться с этим мирным благополучием природы. Он романтик и лирик. Он видит красоту и гармонию мира, он отвергает то, что может
разрушить мироздание - как в душе, так и в творчестве. Природа совершенна и всевластна, человек лишь ее маленькая часть. Константин Путинцев понял это на просторах России, в горах Латинской Америки и Швейцарии, в снегах Аляски и в пустынях Австралии. Он объездил практически весь свет от Новой Зеландии до Канады, от Китая до Шотландии, от Русского Севера до юга Африки. Париж, эта культурная Мекка, раскрывает и литературный дар художника. Он
восклицает: «О, Пари, о Пари...» и пишет путевые заметки и эссе, языку и стилю которых мог бы позавидовать и маститый писатель. И загадка русской души - столь же комфортно Путинцев чувствует себя в православных храмах и буддийских монастырях Японии… Но жить может только B России.

Россия
Русские пейзажи художника невероятно трепетны. Путинцев так романтично передает волшебство подмосковной соловьиной ночи, призрачные туманы над рекой, мягкие тона неяркого лета средней полосы, сияющую в зимних лучах особую голубизну снега и отливающие чернотой стволы словно заснувших на время Деревьев, так тонко отражает различные состояния природы - и в предрассветной дымке, и в солнечных лучах, и в торжестве догорающего дня, и в замирании сумерек, и в таинстве ночи, что воображение дорисовывает созданные художником образы. Кажется, что ощущаешь легкий ветерок, слышишь пение птиц и перешептывание листвы и трав, чувствуешь свежий запах снега, промокшей от дождя земли, тонкие ароматы цветов, усиливающиеся к вечеру. Мир увиденный и одновременно выдуманный талантом художника-неоромантика.

Маленькие работы и большие этюды посвящены путешествиям по Центральной России и Волге так родился цикл Волжские этюды, работы «сиюминутные», сделанные буквально за 5-7 минут. Художнику удается отразить открывающуюся его взору красоту, он запечатлевает мгновение, передает состояние. Волжские работы демонстрируют поразительное мастерство Путинцева-акварелиста, в совершенстве владеющего этой техникой, способного за считанные минуты создать пронзительный по звучанию пейзаж, выразив B нем свое романтическое восприятие, и одновременно точно передать натуру.

Акварели После грозы, Бурный день на Волге, Сиреневое марево, Сумерки над Волгой. Этюд в серебристых тонах передают неповторимое очарование великой русской реки, бескрайность ее вод, различные состояния природы, подчас кажущиеся фантастическими закаты, когда облака, подсвеченные последними солнечными лучами догораюшего дня, словно «растерзывают» небо. И эта небесная феерия отражается B реке, наполняя ее воды почти нереальными, сказочными красками, которые вскоре растворятся B замирании ночи - все станет серо-серебристым, затем синим, пока не утонет B полной темноте.

Отношение художника к родным местам особое. Это буквально «читается» по его работам. Он любит зиму, часто пишет осень, но более всего - лето, с неяркими красками, хмурыми днями, мягкими туманами, спокойными водами Оки, в которых неясными очертаниями отражаются леса и небеса. Художник вырос на Оке - там проводил лето - и романтизирует эти места, вспоминая свое детское восприятие, стремясь изобразить нетронутость и самодостаточность природы, где человек - не главное (Дождливый день на Оке, Дождливый май. Ока, Вечер на Оке, Цветы у берега. Ока, Подмосковные туманы, Травы луговые, Шелест волн, Замерзшая Ока, Село Константиново, Соловьи поют, Перед грозой, Золотая река). Эти работы повествовательны и лиричны, они приглашают к спокойной созерцательности, завлекая B завораживающий мир, наполненный ароматами трав, очарованием тихого летнего дождливого дня, особым запахом снега морозной зимой, холодным багрянцем закатов, магией долгих сумерек с серпом молодого месяца, застывшей в ожидании грозы природы или слабым шелестом то ли воды, то ли камыша.

Невероятна по своей выразительности акварель с поразительно емким и образным названием "Льет"... Кажется, ощущаешь и порывы ветра, склоняюoие деревья, холодок дождя, и чувствуешь запах свежести летнего ливня, и буквально видишь обволакивающие туманы, восходящие от остывающей теплой земли, слышишь шум листвы, колыхание трав, звук проливаюшихся небес - словом, льет.

Зимние пейзажи Константина Путинцева - это приглашение в сказку: "Лесов серебряные кудри", "Мороз и солнце", "Серебряная сказка", "Зимушка-зима", "Зима в Бёхово", "Подморознло", "Снег идет". Работы наполнены цветом, перламутрово-сиреневым сиянием морозного дня, волшебством зачарованного леса в царстве зимы, обаянием спокойного величия холода, покоя природы, восхищением русского художника этим долгим временем года. Очень красиво дерево с темным стволом, четкой графичностью и своеобразной узорчатостью его ветвей, сине-голубые тени на белизне снега, лес, застывший в сиренево-серой дымке, небольшой домик, укутанный снегом, завораживающа картина морозного дня - пасторальный и невероятно живописный пейзаж Мороз а солнце. Перед глазами встают сказки, поэтизировавшие зиму, - "Двенадцать месяцев", "Снегурочка", "Морозко". Своими зимними акварелями Путинцев невольно подхватывает традицию русского искусства, включающую такую важную его составляющую, как фольклор.

Север
Особый дар пейзажиста проявляется в изображении Русского Севера. Этот край близок художнику. Он по-особенному его чувствует. Гигантской сказочной птицей распростерлась надвигающаяся туча, уже закрывшая половину неба, и небольшая рыболовецкая шхуна так одиноко смотрится на раскинувшемся без края море, холодном и спокойном, - рисунок "Северное море. Рыбаки". Маленький, едва различимый кораблик, - а есть ли он на самом деле, или привиделся, как северный мираж, среди безбрежной стихии неба и моря, сливающейся где-то на горизонте; призрачно отражаются в воде тонкие линии облаков причудливыми зигзагами, и слабый лунный свет - неровной в волнах, поблескивающей дорожкой - рисунок "Небесные зигзаги".

Вода и небо - оттенки синего - небольшая акварель "Северное море" воспринимается значимой большой картиной, сродни знаменитым маринам прославленных мастеров. Сколько мощи в изображенном художником морском пейзаже, как поразительна живопись, какое невероятное чувство вложил художник в эту, казалось бы, бессюжетную работу. Большое мастерство требуется для передачи оттенками синего столь завораживаюшего и восхищаюшего своей неповторимой красотой пейзажа. И другое состояние Севера в акварели "Небесный костер" - пылающее закатными красками, расчерченное облаками небо являет почти фантасмагорическую картину борения дня и ночи; темные мрачные тучи уже опустились, заволакивая вечерней мглою далекий берег, а огненные небеса еще отражаются в море, напоминая, что день еще когда-то придет.

Приглушенность цвета требует природного чувства тона, восприятия оттенков, верных тональных соотношений, и художник, подчиняясь внутреннему чутью и любви к этому суровому краю, в акварелях и рисунках отражает уверенную мощь студеного моря, холодную, завораживающую красоту как торжество силы земли, мягкие очертания деревьев и строгие контуры монастырей.

Монастыри

Тема монастырей, органично переплетенная с темой России и неразрывно связанная с темой Севера, представляется если не программной, то достаточно значимой в творчестве Константина Путинцева. Художник много ездит по Северу России, на Соловецкие острова, где расположен самый северный монастырь, почти у полярного круга, на острова в Белом море ("Солнца луч защитный", "Соловки", "Камни", "Солнечный август". "Соловки", "Каменная летопись", "Кемь. Ночная тишь", "Северных трав неброское цветение"), на остров Валаам на Ладожском озере, где расположен Древний Валаамский мужской монастырь ("Валаамские зори", "Валаам.
Штормит", "Утро туманное", "Облако"), создает пейзажные «портреты» монастырей ("Макарьевский монастырь", "Горицкий монастырь", "Печерский монастырь"), храмов Пскова ("Псков. Церковь Косьмы и Дамиана"), Елабуги, Болгар, Углича ("Церковь Дмитрия на Крови"), Романова-Борисоглебска ("Осень в Тутаеве"). Отдельный цикл посвящен Иосифо-Волоцкому монастырю близ подмосковного древнего города Волоколамска ("Лунная ночь в Иосифо-Волоиком монастыре", "Словно град Китеж…", "Распутица...") Поразительная точность рисунка, верность архитектурных построений, гармоничная «вписанность» в окружающий пейзаж характерны для этих работ художника, выполненных в смешанной технике и акварелью.

Соловецкие острова и остров Валаам представлены сериями рисунков и акварелями, в которых художник передает неповторимую красоту и уникальность этих мест, где окруженные водой «островные государства» монастыри, микрокосмы духовности - более полутысячи лет стоят оплотами православия. На Валааме, как и на Соловках, можно столкнуться с невероятными природными явлениями, световыми эффектами и кажущимися нереальными для этих широт яркими цветами, поражающими воображение.

В акварели Краски Севера художнику удалось передать эту удивительную подлинность закатного
состояния, быстро меняющегося, длящегося мгновения - фиолетово-алые, желто-багровые облака буквально «разрывают» небо; эти небесные краски величественно и спокойно отражаются в воде, застывшей, поглощающей всю эту феерию цвета и света. "Валаамские зори" - предрассветная дымка уже почти развеялась, мягким туманом скрывает только дальний берег,
очертания деревьев еще темны и четки, но вода уже играет всполохами красок восходящего солнца художник видит эту красоту просыпающегося мира, восхищается ею и запечатлевает романтический образ Валаама на утренней заре.

Совершенно иная палитра в акварелях "Валаам. Утро туманное…" Валаам. Штормит". Здесь доминируют синий и его оттенки, холодный зелёный. Свинцовая туча нависла над островами, темно-синие, отливающие мрачно-зеленым, с белыми гребешками волн, накатываются воды Ладоги на берег. За лесами, почти намеком, вдали определяются контуры монастыря неприступной и недоступной в штормовую погоду крепости, окруженной водой.

Валаамские и соловецкие рисунки выполнены в смешанной технике, на тонированной бумаге, что помогает острее передать суровость и усилить ощущение первозданности этих заповедных, отгороженных от мира водой мест. Совершенство рисунка, точная проработанность деталей, изящество линий, безупречность тональных соотношений делают эти работы практически живописными - глаз невольно видит цвет, и воображение его «дорисовывает». Пробиваясь через тучи, освещая лес, воду, линии берега и прибрежные камни, солнечные лучи, кажется, насыщены светом - а это всего лишь «игра» светотени ("Последний отблеск, Валаам"; "Солнца луч закатный..."‚ "Соловки"). Могучая стихия воды, безграничное небо с мощными кучевыми облаками и маленькая полоска земли между ними ("У Валаама") - где-то там, на острове, окруженный лесом и водой, сливаясь с ними в единое целое, стоит монастырь.

Так и Иосифо-Волоцкий монастырь в работах художника существует не сам по себе, а в некоем пространстве, в окружении природы. Основанный в Х\/ столетии, Свято-Успенский Иосифо-Волоцкий монастырь был мощным оплотом православия и одним из самых значительных центров книжности. Художник ездит в него часто, в разные годы, создавая акварели и рисунки, запечатлевая образы монастыря, «портреты» его соборов, башен, церквей, пишет различные состояния природы - в разное время года и в разное время суток ("Облако", "Начало осени", "Вечернее мерцание"). Вероятно, там зарождались идеи новых циклов - "Облака", "Времена года", "Лунная соната", других. Возможно, там же рождались образы новых пейзажей, которые потом материализовывались, отталкиваясь от натуры, в прекрасные акварели и отточенные рисунки.